Слово епископа Силуана на евангельское чтение в Неделю 18-ю по Пятидесятнице.
«Мне хотелось бы сегодня остановиться на евангельском отрывке, в котором мы слышали поучение Господа о любви, где Он говорит о любви естественной и о любви благодатной (Лк. 6:31-36). Чем одна от другой отличается? Что особенного, – говорит Господь своим слушателям, – если вы любите любящих вас (Лк. 6:32)? То же самое делают и язычники! Можно продолжить: то же самое делают и неверующие люди, потому что она на то и естественная любовь, что само естество её требует, в ней себя проявляет. Поэтому любовь к родным – естественна, даже любовь к родине – естественна. Это ни что-то такое, что требует особого духовного подвига, особого усилия. Другое дело, что эта естественная любовь вложена в природу человека, в том числе, и с той целью, чтобы он в себе её развивал и облагораживал. Чтобы из естественной, по плоти, преображал её в любовь благодатную – по духу; а критерием такой любви, по слову Господа, является любовь к врагам. Вот именно такую любовь Господь заповедует своим ученикам. Потому что нет никакой необходимости заповедовать любовь естественную, которая и без того Творцом и Вседержителем вложена в нашу природу. И поэтому, кто не любит любящих его, тот поступает противоестественно. Когда дети восстают на родителей, брат на брата – это противоестественно.
Итак, Господь заповедует нам любовь сверхъестественную. А это – невозможно по естеству. Любить ненавидящих нас можно только тогда, когда любовь становится абсолютным содержанием нашей внутренней духовной жизни, когда там не остаётся никакого места для ненависти и проистекающей из неё вражды.
Может возникнуть недоумение: вроде мы и не имеем в себе какой-то уж особой ненависти к своим недругам, недоброжелателям. Но надо понимать, что отсутствие любви есть уже начало ненависти, как отсутствие света есть уже тьма. Когда солнце закатывается, то не сразу наступает тёмная ночь, вначале сгущаются сумерки. Вот так и ненависть имеет разную меру, но если мы дали ей в своём сердце место, отказавшись от борьбы за любовь, даже по отношению к врагам, то, рано или поздно, эта ненависть нас захватит.
Именно так рождаются войны. С малого всё начинается. И нынешняя война – не исключение. Мы видели, что в последние годы происходило на Украине; как там, то ли в шутку, то ли всерьёз, целыми площадями скакали с криками «москаляку на гиляку». До поры до времени это были шутки. Но, когда человек даёт в своём сердце место даже малой неприязни, и никак с ней не борется, рано или поздно, она превратится в ненависть лютую, которая погонит на войну. Здесь – духовная закономерность. Это, просто, закон человеческого существования. Иначе – не бывает!
Так и в отношении к своим ближним, если мы не боремся за любовь к ним, чтобы препобедить случающуюся неприязнь, рано или поздно, это загонит нас в мрак ненависти. И тогда, не только любви к ближнему в нас не останется, но и любви к Богу, потому что любовь к Богу свидетельствуется любовью к ближнему, по слову святого апостола Иоанна Богослова:
«кто говорит, что он любит Бога, а ближнего своего ненавидит – тот лжёт» (1Ин. 4:20).
И вот, у нашего народа теперь – великая задача: и победить на поле брани, и не возненавидеть своих омрачённых собратьев. Поэтому здесь нужна молитва и помощь свыше. Нам нужно победить не только, и не столько нашего внешнего врага. Нужно победить, прежде всего, нашего внутреннего врага, то есть самих себя. Изжить то богопротивление, которому мы дали место в своих сердцах, которому дал место наш народ, ещё сто лет назад. И здесь, конечно, нам нужна помощь свыше.
Господь не заповедует ничего такого, что неосуществимо. Всё, что Он заповедует, мы можем достичь. Но – только с Его помощью! Потому что Его заповедь свидетельствует о Его собственной жизни, жизни вечной, жизни божественной. И войти в эту жизнь без Бога – невозможно. Чтобы жить жизнью Бога, то есть, быть как Бог, подобными Ему в любви, – нужно крепко стоять в вере и в послушании Его святой воле. Всё, что Он заповедует нам – исполнять (Ин. 2:5): без сомнений, неленостно, изо всех своих сил. Пусть это будет несовершенно, но Господь, видя наши усилия, усовершенствует их и приведёт нас в меру святости.
Мы имеем великое дерзновение, потому что мы чада Церкви Христовой, Главой которой является Сам Господь, пришедший в этот мир по плоти, пострадавший за наши грехи, искупивший их Своим Крестным подвигом и после смерти воскресший и своим воскресением низложивший власть смерти. Всякой смерти, но, прежде всего, духовной. Поэтому вера ничего не боится, она имеет в себе великое дерзновение. И чем больше мы верой утверждаемся, тем меньше в нас страха, а больше дерзновения, прежде всего на то, чтобы исполнить заповедь Божию. Пусть Господь укрепит всех нас на этом пути, чтобы мы не не радели о том, что отличает христианина от всех остальных.
Нас отличают даже не храмы наши, не иконы, не наша культура, хотя всё это важно. Христианина отличает только то, на что никто другой, кроме христианина, не способен – любовь к врагам. И нельзя быть христианином, не имея этой любви! Если мы не будем стараться любить врагов, то совершенной любви в нас не будет. Совершенная любовь – эта та, которая не имеет исключений, которая не имеет границ. Потому она и совершенна, что абсолютна: она всё покрывает и всех. А раз всех – значит и врагов! Вот он верный критерий нашего стояния в Боге – когда мы способны к любви к врагам.
Но, как я уже говорил, у добродетелей есть разные меры. Вот и любовь к врагам не становится в одночасье совершенной. Были святые, которые лили слёзы даже за бесов – так их было жалко, потому что они существа живые, – а значит страдающие, – и лишены света в душе. По собственной вине! Но святым и их жалко.
Так вот, для того, чтобы любить ненавидящих нас, надо, в первую очередь, сделать первый шаг – отказаться от ненависти к ним, то есть не воздавать злом за зло. Если мы пока не можем воздавать добром за зло, то, хотя бы, не будем мстить: ни делом, ни словом, ни в душе своей вынашивая козни, никак! Вот это – первый шаг на пути от ненависти к любви.
Далее, должен быть второй шаг, без которого на первом устоять нельзя. Нужно молиться за тех, за кого молится не хочется, трудно; вот за врагов. Нужно себя понуждать. Причём молиться нужно от всего сердца, искренне, как за самого себя. Это болезненно поначалу, но если мы не отступим на этом пути, то постепенно увидим, как сердце наше умягчается, как мы начинаем вместо ненависти жалеть наших врагов, сострадать, как в нас углубляется понимание того, что грешник, прежде всего, сам себе враг. Никто так не мучает нас, как мы сами своими грехами. А тот, кто ненавидит, враждует, – он, прежде всего, омрачает свою душу, заключает её во глубинах уныния и отчаяния, потому что лишает её света Божия. Нет света Божия там, где царствует вражда. Поэтому тот, кто добровольно враждует против ближнего, сам себя наказывает, прежде всего. И, когда мы молимся за такого человека, осознание этого постепенно приходит, и такого человека становится жалко, и мы молимся за него уже искренне и от всего сердца, чтобы Господь просветил его ум и душу, дал ей покаяние. И это будет самая лучшая месть, потому что он сам тогда придёт к нам, будет просить прощения и постарается загладить перед нами свою вину.
Что толку, что мы пытаемся доказать свою правду тому, кто не готов нас слышать?! Лучше – помолиться за этого человека, чтобы Сам Господь очистил его душу. И тогда он сам увидит, где правда, и сам покается. И это будет наша победа, которая обретена не на путях вражды и противоборства, а на путях любви и молитвы за врагов.
Но есть, конечно, и более совершенная ступень любви к врагам – когда человек воздаёт за зло добром. Не только не мстит, а благодетельствует своим недругам. Но это мера святых. Дай Бог, чтобы Господь привёл нас в эту меру. Кто стоит в этой мере, – тот совершенен, тот уподобился Богу, который солнце своё даёт и грешникам, и праведникам, согревает и тех, и других, заботится обо всех, даже ненавидящих Его. Вот такая мера совершенства, братья и сёстры, заповедана Господом и нам. В неё мы призваны прийти. Щедр Господь! Он не ставит для нас никаких преград, Он хочет видеть нас совершенными, как Он Сам, и всё, со Своей стороны, готов нам для этого дать. Только бы мы сами возжелали этого всем сердцем! Возжаждали!
Вот в этом тоже проявляется живая вера – когда мы не боимся идти по пути заповедей, думая, что мы что-то на этом пути потеряем. А когда мы возжделеваем этого пути; когда он является главным смыслом нашей жизни; светом нашего существования. Вот, когда есть такая духовная жажда, тогда всё достаётся, не без труда, но приходит в своё время, и Господь возводит нас от силы в силу до тех пор, пока мы достигнем исполнение возраста Христова».