Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!
Дорогие братья и сёстры!
Сегодня мы, как обычно, внимали Божественному Писанию, в котором слышали такие слова:
«…если око твое будет просто, то и всё тело твое будет светло; а если око твое будет лукаво, то всё тело твое будет темно» (Мф. 6:22-23).
Под оком, надо думать, здесь понимается не око телесное, а око внутреннее, – духовное око, которое святые отцы именуют сердцем, но сердцем не плотским, а духовным, как неким средоточием жизни нашего внутреннего человека.
Как тем органом, который делает нас способным к общению с самим Богом.
Всё зависит от духовного нашего устроения. Каково оно, таково будет и тело нашей жизни, не только то тело, которое носит на себе наша душа, но и всё, что это тело творит в окружающем его мире.
Вся жизнь по своему качеству зависит от качества нашего духовного устроения. А что меняет это качество? Отношение к Богу!
Не случайно сердце называется оком. Око – это то, что смотрит, то, что созерцает. То есть оно обращено к тому, что созерцает.
Простое око созерцает всё ясно, воспринимает истину Божественную такой, какая она есть: без всяких домыслов, без искажений. Поэтому и тело человеческое и вся его жизнь просвещается от такого ясного, простого духовного созерцания. «Простого» не значит примитивного, «простого» значит честного, правдивого, подлинного, то есть не лукавого.
А вот «лукавым» называется то, что изогнуто, то, что криво, то, что искажает предмет своего созерцания. А почему искажается видение духовной истины? Потому только, что человек не готов её принять.
В первую очередь не готов, а уже потом не способен.
Не потому человек не воспринимает Бога, что он к этому не способен. Как может быть не способен образ Божий к общению со своим Первообразом?! В чём тогда смысл этого наименования: «образ Божий»? В том и заключается, что носитель образа Божия, то есть человек, способен не только к общению, но и к единению со своим Первообразом. Ради этого он и сотворён по образу своего Создателя. В нём это заложено в самой природе.
А значит человек, который не признаёт Бога, или, признавая его существование, не признаёт Его учения, или, признавая Его учение лишь теоретически, ему не следует, – делает свой духовный выбор.
Не всегда, конечно же, до конца сознательно, но свободно. Это – наш выбор: жить по правде или по грехам, жить, стяжая добродетели, либо увлекаться греховным страстями, удовлетворяя самые примитивные, злые свои наклонности.
И одним из критериев духовного устроения человека – в правде он стоит или во лжи, простое у него сердце по отношению к Богу или лукавое – является отношение к земным благам. Поэтому вслед за словами об оке Господь призывает своих учеников не собирать себе сокровища на земле.
Какие это сокровища? Думается, не только деньги, не только вещи, но и всё, что содержит в себе понятие мира, лежащего во зле, мира, отлучённого от Бога. Это и сокровище наших страстных чувствований, это и богатство наше интеллектуальное, но не обращённое к Богу, когда оно не поставлено на служение Богу. То есть сокровищем является всё то, что мы собираем для себя, а не в Бога богатеем (Лк. 12:21).
Вот всё что для себя – это то сокровище, которое Господь призывает не собирать. И объясняет почему: потому что всё оно тленно, потому что его легко похитить, его легко утратить.
Если человек не занимается постоянно преумножением своих земных сокровищ – они начинают умаляться. Поэтому по отношению к этим сокровищам может быть только радикальное отношение, радикальный выбор – не собирать их вовсе.
Это не значит: не пользоваться. Мы не можем не пользоваться земными вещами, но одно дело – пользоваться, одно дело – иметь, обладать, как не обладающий, по слову апостола (2Кор. 6:10), а другое дело – собирать, употребляя на это все силы своего духа: и ума, и сердца, и своих рук.
И в заключение Господь говорит о том, что нужно собирать и чего нужно искать. Искать нужно Царствия Небесного, и тогда всё остальное приложится вам (Мф. 6:33).
А под Царствием Небесным подразумевается не только и не столько некое особое духовное пространство, некое особое измерение, в которое все мы войдём после смерти. Если бы речь шла только об этом некоем особом образе жизни, тогда Господь не сказал бы в другом месте «…что Царство Божие внутри вас есть» (Лк. 17:21).
Царство Божие начинается не с места, а с состояния нашей души. По объяснению преподобного Симеона Нового Богослова, Царство Божие – это царствование Бога над нами в нас самих. Что такое царствование Бога? Это – царство Его правды, Его заповедей, в которых эта правда выражается, и любви, которая является венцом этих заповедей, в которых весь закон и все пророки в совершенстве заключаются. Царство Божие – это особое духовное устроение, которое мы с вами призваны обрести уже здесь, на земле. И по слову того же преподобного Симеона, если мы не станем его гражданами в рамках земной жизни, то не войдём в него и за гробом.
Царство Божие начинается здесь, и земная жизнь дана нам для того, чтобы определиться по отношению к нему.
И здесь хочется обратиться к другому отрывку из Нового Завета, который также сегодня был озвучен под сводами храма – это отрывок из послания к Римлянам апостола Павла, где он говорит, что
«мы примирились с Богом кровию Иисуса Христа» (Рим. 5:9),
что мы во Христе обрели благодать Божию. И следствием этой благодати является готовность и способность прославлять и хвалить нашего Бога (Рим. 5:11).
Прославлять Бога, благодарить Его – это есть признак высшего духовного устроения, поистине благодатного. Потому что естеству человеческому свойственно больше бояться Бога и каяться, либо что-то у Него просить. А вот такое бескорыстное отношение к Господу, когда мы ничего не просим, и когда любовь к Богу препобеждает в нас страх перед Ним, является следствием не естественной веры, а благодатного опыта общения с Богом – Подателем этой благодатной силы.
И далее апостол Павел говорит, что мы хвалимся не только теми благами, которые получили от Господа, но и скорбями. Велико есть прославлять Бога за Его благодеяния, но ещё более велико прославлять Его, пребывая в скорбях, сами скорби воспринимая как благодеяния. Это уже ни что иное, как признак духовного совершенства, – когда мы в скорбях не ропщем, не жалеем себя, не ищем виноватого, а благодарим и прославляем Бога, как за самое большое благо.
Не может так поступать человек, который руководствуется лишь естественным здравым смыслом. Потому что благодарить и радоваться скорбям по естеству не нормально. Это противоречит житейскому здравому смыслу. Но это является нормальным для разума облагодатствованного, одухотворенного. Для того самого «простого сердечного ока», которое видит всё так, как оно есть, которое способно созерцать саму истину, и поэтому воспринимает значение скорбей в истинном свете – как великое благо.
Бог никого не мучает, Он есть абсолютная любовь, а любви не свойственно радоваться чужим страданиям, чужой боли. Поэтому если Он попускает нам скорби, то лишь потому, что нет иного пути в Его объятия, нет для нас иной возможности спасения.
И апостол Павел расшифровывает эту возможность:
«…скорби порождают терпение, терпение даёт нам опытность, а из опытности происходит надежда, которая не постыжает» (Рим. 5:3-5).
Когда мы в скорбях не теряем веры и упования на Бога, когда мы в скорбях остаëмся Ему верными, сохраняя шествие по пути Его заповедей, непреткновенно, тогда из этого рождается особый духовный опыт. Потому что за скорбями, которые перенесены достойно, всегда следует великое утешение и некое духовное приобретение – тот самый опыт, но опыт не житейский, а духовный.
Только через скорби, их терпеливое, с верой, перенесение расширяется познание Бога. Это может звучать парадоксально, но это истина нашей духовной жизни. Только так и не иначе познаём мы Бога – через крест терпеливого перенесения страданий. Он сам прошёл этим путём, явив нам тем самым единственно возможный путь познания Бога и общения с Ним. А это и есть Царство Божие, полнота Богопознания и полнота Богообщения.
Что же придаёт сил в этом терпении? Ответом на этот вопрос апостол Павел заключает тот отрывок из Послания к Римлянам, который сегодня мы слышали. Там он говорит о доказательстве любви Божией. Бог явил Свою любовь! Он доказал её самым убедительным доказательством – став человеком и умерев за нас на Кресте. Не может быть большей любви, как если кто положит душу свою за други своя (Ин. 15:13). Тем более, если эти други пребывают во грехах и, по сути, являются врагами Бога.
Бог умер за Своих врагов, которыми, к несчастью, были мы с вами.
И как бы мы ни хотели следовать за Христом, некая вражда по отношению к Богу сохраняется в нашем сердце до тех пор, пока мы не взойдём добровольно на крест полного самоотречения во имя Его любви. С нашей стороны любовь к Богу свидетельствуется хранением Его заповедей. Ибо Сам Он говорит: любящий меня заповеди мои сохранит (Ин. 14:21).
Итак, любовь Бога доказана Его крестной смертью. Но на Крест Он взошёл ради того, чтобы и нас побудить к ответной любви, без которой невозможно спасение. Ибо любовь и спасение, любовь и Царство Божие, любовь и вечная жизнь – это имена одного и того же. Поэтому, когда Господь говорит о любви, Он тем самым говорит о нашем спасении. И когда Он желает нашей любви, Он желает нашего спасения. Не для Себя Он его желает, а для нас! Если мы останемся неспособными к этой совершенной любви, то и не спасёмся.
Итак, наша любовь к Богу свидетельствуется хранением Его заповедей, но хранением – совершенным, не формальным, не лукавым, а вот тем самым – в простоте сердца, в простоте нашего духовного ока. Так, чтобы не только дела наших рук, но и дела нашего ума, дела нашей души были не лукавыми.
Это очень важно! Самый большой грех в очах Божиих – это даже не убийство, не блуд… Это – лицемерие! Именно в нём пришедший в мир Спаситель обвинял своих современников более всего.
Грехи прощал, щедро совершая Свои благодеяния грешникам, не требуя у них никаких особых трудов. Исцеляя их, лишь заповедовал: иди и больше не греши (Ин. 5:14). А вот весь Свой гнев, весь пафос Своей проповеди Он направил против лицемерия. Именно лицемеров называл Он порождением ехидны, чадами диавола. А ведь эти слова были обращены к верующим людям Его времени.
Дорогие братия и сёстры, будем испытывать себя каждый день! Простое ли в нас око духовное? Или мы уклоняемся на стези лукавые, уводящие от Бога и привлекающие не благословение Его, а гнев.
Этим испытанием пусть будет наша совесть, которая пусть уклоняется от всякой даже тени самооправдания, ищущего виноватых в своих грехах и бедах вокруг себя. Нет! Самым главным своим врагом являемся мы сами.
Мы виноваты во всех бедах и скорбях своих, потому что эти беды есть некий отклик наших грехов. Не всегда он происходит сразу, напрямую, но это всегда некий ответ от Бога на наше духовное устроение. Поэтому, когда мы оказываемся перед лицом какого-то вызова, в пучине испытаний, мы должны прежде всего обратить свой духовный взор, своё сердечное око не вовне себя, а внутрь себя, чтобы испытать: где же та неправда, ответом на которую стало это испытание. Это самый верный путь!
И мы обязательно увидим, в чём мы неправы. Не всегда мы неправы перед людьми, но всегда неправы перед Богом.
Вот, увидеть это неправду и принести не лицемерное, а совершенное покаяние – есть единственный спасительный путь, который освобождает нас от тьмы грехов и лукавого самооправдания, и привлекает благодать Божию. Удивительно, как за покаяние, не щадящее своего самолюбия, Господь даром даёт Свою утешающую и укрепляющую нас благодать! Мы ничего не сделали, мы просто осудили себя, без всякой тени самооправдания, – и за это смирение, за эту простоту, за эту искренность приходит Господь в полноте Своих благодатных даров и водворяет в нашем сердце своё Царство, которому не будет конца. Аминь.